Изгой или сутяжник?
Коллектив хирургического отделения одного из медучреждений Гомеля категорически отказывается работать с коллегой, который после увольнения добился восстановления в должности через суд.
Под текстом обращения, которое поступило в августе в Белорусскую ассоциацию врачей, — фамилии всех сотрудников во главе с заведующим отделением. Авторы пишут, что у них «сложилась напряженная обстановка, влияющая на лечебный процесс и взаимоотношения в коллективе», причину которой они видят в разрушающем поведении их коллеги В. (фамилия на сайте не указывается из этических соображений).
«На протяжении 10 последних лет у В. сложились сложные натянутые, а последнее время — ненормальные и недопустимые в коллективе отношения», — говорится в обращении. — Рассчитывать на его помощь в работе не приходится. Он категорически отказывается вести поликлинический прием, в связи с чем дополнительная нагрузка ложится на остальных». Сотрудники отделения описывают случай, когда в нарушение утвержденного графика приема В. демонстративно отказался от консультативного амбулаторного приема, после чего в течение 2 недель на рабочем месте вообще ничем не занимался.
«Лживый, высокомерный, эгоистичный, непредсказуемый, беспринципный, с завышенной самооценкой человек, который противопоставляет себя коллективу, — такую нелестную личностную характеристику дают коллеги В. — Он не имеет авторитета, игнорирует правила субординации и врачебной этики, проявляет безответственность по отношению к пациентам, нарушает регламентирующие работу приказы».
Как говорится в обращении, на счету В. — неоднократные грубейшие нарушения, подтвержденные документально: оставление инородных тел во время операции, ошибки в ведении лечебного процесса, невыполнение распоряжений администрации. Согласно решениям лечебно-контрольной комиссии, приказам администрации больницы специалист неоднократно получал дисциплинарные взыскания и в итоге был уволен.
Однако В. счел это несправедливым и стал обращаться в различные судебные инстанции. Районный суд счел увольнение правомочным. Но врач обжаловал решение в областном суде. В результате его восстановили на рабочем месте.
У сотрудников отделения такой поворот событий вызвал волну протеста и возмущения. Они по-прежнему категорически отказываются работать с ним в операционной, мотивируя утратой доверия и высоким риском негативных исходов хирургических вмешательств.
«Восстановление В. способствует дальнейшей дестабилизации работы как нашего отделения, так и медучреждения в целом, — утверждают авторы обращения. —
Как можно вернуть специалиста на прежнее место после неоднократных грубейших документально подтвержденных нарушений!»
Хирурги признаются, что подобные решения суда подрывают у них доверие к судебной власти: «Таким образом нам продемонстрировали, что можно халатно относиться к своему делу, игнорировать письменные и устные распоряжения администрации, отсутствовать на рабочем месте без уважительной причины, и за это не последует справедливого наказания…”
Врачи обращаются к ассоциации со следующими вопросами:
– Почему решение районного суда о правомерности увольнения было отменено областным судом? Разве судьи в своей деятельности используют разную законодательную базу?
– Почему решение лечебно-консультативной комиссии, в состав которой входят заведующие отделениями с многолетним опытом работы c высшей квалификационной категорией, признаются неправомочными судьей, который не имеет никакого отношения к медицине?
– Привлекались ли к судебному процессу независимые медицинские эксперты?
– Правомочно ли снятие выявленных врачебными лечебно-контрольными комиссиями, патологонатомическими конференциями, руководством учреждения нарушений органами правосудия, которые не являются компетентными в вопросах здравоохранения (по сути, профессиональное мнение врачей проигнорировано)?
Из официального комментария ОО «Белорусская ассоциация врачей»:
Общественное объединение не может подменять собой органы правосудия, рассматривающие трудовой спор по существу. Не имея возможности ознакомиться с материалами дела, чтобы сформировать точку зрения об обоснованности решения областного суда, можно лишь предположить, что при оформлении процедуры увольнения были допущены определенные нарушения, повлекшие признание приказа об увольнении недействительными и восстановление В. на работе.
Восстановление в должности уволенного работника (даже при наличии достаточных оснований к увольнению) возможно в случае нарушения установленной трудовым законодательством процедуры увольнения.
Отмена решения нижестоящего суда вышестоящей судебной инстанцией является обычной практикой и не связана с тем, что судьи «используют разную законодательную базу». Институт обжалования заинтересованной стороной вынесенного судебного решения является краеугольным камнем не только белорусской правовой системы, но и законодательства любой страны мира.
Не имея возможности ознакомиться с материалами дела, можно предположить, что решение ЛКК было признано судом неправомочным не потому, что суд не согласился с допущенными В. нарушениями лечебного процесса, а из-за того, что данное решение было принято (или оформлено) с какими-то процессуальными нарушениями (полномочия ЛКК, сроки рассмотрения, порядок голосования, отражение в протоколе и т. д.).
Вопрос о необходимости проведения в рамках судебного процесса соответствующей экспертизы относится к компетенции суда. Проводилась ли такая экспертиза, ОО «Белорусская ассоциация врачей» знать не может. Но на разрешение экспертов в соответствии с процессуальным законодательством должны ставиться вопросы, требующие специальных познаний в той или иной области. У суда они отсутствуют, а вопрос о законности и обоснованности увольнения, как правило, не требует таких познаний.
Полагаем, что, признавая увольнение незаконным и восстанавливая В. на работе, суд не игнорировал профессиональное мнение врачей, а исходил из факта допущенных при оформлении увольнения нарушений.
Дело передано на рассмотрение в этическую комиссию БАВ.
Этическая комиссия ассоциации и представители журнала «Медицина» выехали в Гомель для встречи с коллективом. Разобраться в сути произошедшего крайне важно: подобный конфликт может иметь место в любом медучреждении. Кем на самом деле является врач В., о котором идет речь в коллективном обращении, — виновником или пострадавшим, изгоем или сутяжником? Почему за столько лет существования противоречий в коллективе их так и не удалось разрешить? Соблюдались ли там моральные, общечеловеческие принципы взаимоотношений? В конце концов, чья оценка — врачей-профессионалов или судебных органов — в процессе принятия итогового решения должна быть определяющей?
Продолжение темы — в декабрьском номере журнала «Медицина».
Елена Козловская.
Странный человек – коллектив не хочет сним работать а он назад щемится. Какая может быть нормальная работа.Иди в другую больницу, уезжай в другой город и доказывай, что ты специалист. Раз уж ввязался в суды, то ничего хорошего из этого не выйдет. Сочустую коллективу.
С нетерпением буду ждать декабрьского номера журнала! Тема, поднятая журналом, крайне актуальна. Да, суд исходит из норм закона. Но есть нормы человеческой и профессиональной этики, общения между коллегами. Кляузники сильны в защите своих прав, но надо прислушиваться и к мнению коллектива. Не может один жалобщик шагать в ногу, а все остальные врачи не в ногу.
с сутяжником надо бороться с помощью юриста, и не иначе
Суд, конечно, руководствуется буквой закона. Но почему не учитывается мнение коллектива? Разве может один жалобщик “шагать в ногу”, а весь коллектив нет? Сомневаюсь что-то…
С нетерпением жду декабрьского номера. Радует, что журнал “Медицина” наконец обратился к острым темам. Хочется узнать подробности этого конфликта, а главное, как он разрешился. Интересно, какую позицию занимает БАВ?
Судом, то есть на уровне государства признана правомочность действий В. Если у нас можно в медицине такое вытворять, то что говорить о других специальностях. Куда смотрят власти? А как же директивы? Коллектив жалко…
Назад щемится, потому что после такого позора вряд ли нормальному администратору такой “специалист” нужен. Трус он и в Африке – трус…
Начальству лишь бы тихо, и никто ни жаловался. А что гадости делает и пациетов губит – так подставьте плечо, надо замять, пусть мол ктонибудь поработает в поликлинике за себя и того парня. А будете возбухать – по шапке. такая политика у руоководителей. У них проблем быть не должно. А если у рядовых врачей они есть – справляйтесь сами.
А че коллектив так долго терпел?
Точно так и есть
Ochevidets. В первую очередь хочется обратиться к комментаторам. Если вы обыватели, то ничего удивительного. Мало что поменялось со времен средневековья, когда с чьей-либо подачи толпа кричала: «Ведьма» и, не разобравшись , чинила расправу. Только сейчас вместо камней колкие комментарии. А вы сами не оказывались в подобной ситуации? А если вы врачи, то ваши рассуждения аналогичны постановке диагноза на основе рассказа соседа (даже не близкого родственника). Негоже опускаться до уровня толпы.
Редакции журнала хочется пожелать в дальнейшем, как и в первой статье, сохраняя беспристрастность и законность объективно разобраться в ситуации. Провести анкетирование, встретиться не только с врачами отделения, где работает В. ведь за 20-летний период трудовой деятельности определенное мнение о нем сложилось у многих из тысячного коллектива больницы. Известна ли редакции журнала информация, что В не единственный, кто за 2016 год был уволен незаконно, а затем восстановлен по решению суда, а также не единственный кого по аналогичному сценарию “выжили” из данного отделения? Так что если “копнуть” глубже материала хватит не только на следующую статью, а на весь 2018 год